В год 70-летия Победы мы вспоминаем тех, кто долгих четыре года сражался за Родину на фронтах, тех, кто ковал победу в тылу, тех, кто отдал свою жизнь ради мира на земле. Мы свято помним своих героев, и память эта не угасает с годами.

О своем прадедушке написал ученик 5 «А» класса 1 школы Матвей Смирнов, победитель школьного этапа Всероссийского конкурса сочинений в номинации «Великая Отечественная война в истории моей семьи»

«Я хочу рассказать о своем прадедушке. Звали его Николай Сергеевич Шалашов.

Я, конечно, никогда не видел его, но в нашей семье хранятся архивные документы, газеты, пожелтевшие и почти выцветшие письма времен Великой Отечественной войны, а в старой семейной квартире в историческом центре Ярославля висит большой портрет моего прадедушки. Каждый раз, когда я приезжаю туда в гости, я вижу это мужественное лицо: волевой подбородок, пронзительный взгляд умных карих глаз, виски, припудренные серебряной пылью времени. И бабушка, и мама мне рассказывали о нем очень много.

Мой прадед Николай Сергеевич Шалашов родился в 1902 году. В 1912 году он окончил Ярославское городское начальное Никитское училище, позже учился в городской торговой школе, поступил в Индустриальный Рабочий факультет, работал счетоводом, проходил стажировку в Швеции. С 1935 года Николай Сергеевич работал экономистом на Шинном заводе в Ярославле, там и застала его война. В числе других добровольцев мой прадед ушел на фронт.

С зимы 1942 года мой прадед воевал на Смоленщине. С тех трагических дней прошло очень много лет, но сегодня, когда над головой мирное небо, мы часто вспоминаем о войне и наших героических родственниках. Я сам читал эти письма с фронта, держал в руках почтовые карточки с рисунками Кукрыниксов и призывами громить гитлеровские войска – смерть оккупантам, уничтожим армию немецких захватчиков! Так написано на этих открытках, которые хранятся в нашей семье с 1942 года в большом кисете. На каждом письме и открытке стоит штамп – «просмотрено военной цензурой».

Это настоящая история, фронтовые треугольники очень старые, они написаны на истертой желтой бумаге, уголки со временем порвались, а прочитать записи трудно. Ручка почти выцвела, но то, что написано карандашом, видно очень хорошо.

А самый трогательный момент был, когда я вместе с мамой читал письмо моей прабабушки Валентины Николаевны из родильного дома от 10 ноября 1941 года о том, что у нее родился сын, мой дедушка: «Милый Коля! Обрадуй Валерку, у него родился братишка. Парень здоровенный, десять с половиной фунтов, белый и круглый, как поросенок. И как только выскочил, закряхтел, а не закричал. Называй, как хочешь, пусть будут Валюшка и Колюшка, в честь тебя и меня. Мне сегодня больше ничего не приноси. Сейчас я ем, принесли обед, съела щи, что будет дальше, не знаю. Дали хлеба черного и белого и кусок сахара».

Своего дедушку Николая Николаевича я тоже не увидел, он умер в 2003 году, но смог сохранить эти старые военные письма Николая Сергеевича.

Письмо от 23 февраля 1942 года как будто написано вчера: «Милый Валерик! Шлю тебе привет с западного фронта. Я в настоящее время нахожусь на передовой линии. Здесь мы бьем фашистов. Как только их всех уничтожим, я вернусь домой и будем мы с тобой жить еще лучше, чем жили раньше. Привет ребятам из детского сада. Целую тебя крепко-крепко. Твой папа».

13 марта 1942 года прадедушка пишет: «Милый сынок Валерик! Вчера получил твое письмо. Картинку, нарисованную тобой «Бой», показал бойцам, всем понравилось и все сказали, что «бой» действительно похож. Пишу тебе это письмо в блиндаже, кругом идет стрельба из минометов и пулеметов, мы бьем фашистов».

А вот письмо от 7 апреля 1942 года прочитать очень трудно: «Дорогая сестренка Аля! Воюю здесь уже два месяца. Все время нахожусь на передовой линии различных участков фронта. Здесь непрерывно идет артиллерийская канонада, рвутся мины, свистят пули. Я ко всему этому привык и чувствую себя хорошо. Служу я в противотанковой артиллерии бойцом и по совместительству зам. политрука батареи».

20 апреля прадедушка пишет своему сыну очень грустные слова: «Валерик, я получил письмо от мамы, и она жалуется на тебя, что ты не слушаешься и даже начинаешь маме врать. Вот это меня очень огорчило, и вижу я, что без меня вы начинаете жить хуже. Ты, видимо, позабыл, что говорил тебе папа, когда уезжал на фронт бить фашистов. Я говорил тебе, что ты как старший сын останешься с мамой и будешь первым ее помощником».

До первого мая больше писем не было, а потом прадедушка написал, что был на марше, а теперь служит в тылу. 18 мая 1942 года отряд прадедушки находится в лагерях в смоленском лесу: «Погода стала хорошая теплая. Пишу, Валя, тебе рано утром, еще до завтрака. Поцелуй за меня маленького котика Николашку. Эта карточка последняя, больше нет».

Если бы мог тогда Николай Сергеевич Шалашов знать, что в его жизни останется всего три письма домой! Почтовые карточки закончились, оставшиеся письма написаны на обычных тетрадных листках в клетку. 24 мая прадедушка пишет: «Добрый день, родная Валюша! И вот я на новом месте и в совершенно иных условиях нежели было до сих пор. Дело вот в чем. Наш отдых закончился, но меня неожиданно командировали на курсы политруков. Учеба, конечно, будет тяжелая, но после той закалки, которую я уже получил на фронте, мне это не страшно. Постараюсь после окончания курсов получить отпуск хотя бы на сутки и тогда смогу побывать у вас».

В июле 1942 года прадедушка окончил армейские курсы политработников. В своем последнем письме 11 августа 1942 года он сообщил о своем новом назначении: «Я остался в полку в резерве, работы по моей специальности в настоящее время нет. Несмотря на некоторые фронтовые неудобства, я чувствую себя хорошо, если не считать небольшой простуды. Это вероятно, потому, что ночи холодные, а шинель я оставил в политотделе, а как получить ее оттуда, совершенно не представляю. Валюша, пиши мне по этому новому адресу. Крепко и горячо целую тебя и ребят. Николай. Вот сейчас пошел отправлять письмо и узнал о моем назначении политруком санроты полка».

Через три дня 14 августа 1942 года в жестоком бою с фашистами мой прадед Николай Сергеевич Шалашов погиб смертью храбрых. У него остались в Ярославле жена и двое детей, а похоронка пришла только в 1946 году. До этого прадедушка считался пропавшим без вести. Похоронен мой великий прадед в братской могиле в деревне Семеновское Смоленской области. Ему было всего 40 лет. В нашей семье навсегда осталась память о нем и письма с фронта, написанные его рукой».